Сергей Кропотов, канд. юрид. наук
В период продолжающегося распространения в стране коронавирусной инфекции следует четко разбираться в том, какие необходимо предпринимать действия для сокращения масштабов бедствия и какова нормативная правовая основа этих действий.
Основным документом, объявляющим войну COVID-19, стал Указ Президента России от 2 апреля 2020 г. о мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения в связи с распространением коронавирусной инфекции. Однако в нем нет определения новой болезни, поскольку целью указа, как сказано в его преамбуле, являются исключительно санитарно-эпидемиологические аспекты проблемы.
Вместе с тем в стране более двух десятков лет, еще с 1999 г., действует Федеральный закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», раскрывающий основные понятия. В частности, в первой же статье объясняется понятие эпидемии, а понятие карантина – в статье 31. Согласно этому документу эпидемия – это инфекционное заболевание человека, характеризующееся:
- тяжелым течением,
- высоким уровнем смертности и инвалидности,
- быстрым распространением среди населения.
Причем, чтобы считаться заболеванием, способным вызвать эпидемию в нашей стране, инфекция должна находиться в специальном федеральном перечне, куда коронавирусная инфекция была внесена последним пунктом лишь 31 января 2020 г.
При этом закон не предполагает никакого процентного соотношения числа заболевших с количеством числящихся в стране граждан.
А за четыре года до этого, в 1995 г., у нас появился «ГОСТ Р 22.0.04-95. Безопасность в чрезвычайных ситуациях. Биолого-социальные чрезвычайные ситуации. Термины и определения». В нем эпидемия определена как массовое, прогрессирующее во времени и пространстве в пределах определенного региона распространение инфекционной болезни людей, значительно превышающее обычно регистрируемый на данной территории уровень заболеваемости (пункт 3.2.1).
Учитывая, что до нынешнего гола заболеваемость COVID-19 в нашей стране не фиксировалась вовсе, в каждом регионе, где обнаружились хотя бы один-два заболевших коронавирусной инфекцией, видимо, можно было говорить о значительном превышении обычно регистрируемого в регионе уровня людей, подхвативших новый вирус.
Иными словами, в соответствии с российским законодательством уже сейчас COVID-19 является эпидемией, и не только в каком-то субъекте РФ, но и по всей стране. В этом отношении с правовой точки зрения можно сказать, что как старые нормы и правила, так и последние примеры нормотворчества позволяют относиться к COVID-19 как к полноценной эпидемии без каких-либо оговорок и исключений.
В случае, когда инфекционное заболевание переходит границы одной страны и распространяется по всему миру, охватив минимум два континента, эпидемия становится пандемией. А это уже намного страшнее, чем локальные вспышки: заболеть может любой и везде!
Следует также напомнить, что с 1994 г. в России действует Федеральный закон № 68 «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». В него 1 апреля текущего года были внесены изменения, суть которых в следующем:
- во-первых, включить в понятие ЧС распространение заболеваний, представляющих опасность для окружающих (ранее чрезвычайная ситуация могла возникнуть только в результате аварии, катастрофы или стихийного бедствия);
- во-вторых, при введении режима чрезвычайной ситуации Правительство РФ наделяется дополнительными полномочиями, например, по установлению обязательных для исполнения гражданами и организациями правил поведения.
НАША СПРАВКА
Введение режима чрезвычайной ситуации международного масштаба позволяет привлекать больше внимания к эпидемии со стороны международного сообщества и оказанию гуманитарной помощи. ВОЗ разделяет чрезвычайные ситуации на три уровня по степени опасности и последствий для общественного здравоохранения.
До эпидемии коронавируса 2019-nCoV ВОЗ с 2009 г. объявляла международную чрезвычайную ситуацию всего пять раз. В 2016 г. режим ЧС вводился в связи со вспышкой лихорадки Зика: этой болезнью заразились жители свыше 50 стран, включая Россию. Последний раз организация делала аналогичное заявление в 2019 г. из-за вспышки лихорадки Эбола в Демократической Республике Конго. По состоянию на середину января 2020 г. от этой болезни умерли 2 236 человек.
Нынешняя обстановка всецело накладывается на определение ЧС, и по идее, этот режим должны были ввести. Однако 2 апреля был введен только режим повышенной готовности, а не чрезвычайной ситуации. С чем это связано? Посмотрим, что про него сказано в том же федеральном законе... В нем есть подпункт про «уровень реагирования на чрезвычайную ситуацию», который описывает степень готовности органов управления и единой государственной системы. То есть это не особый режим, когда меняются права и обязанности населения, а меняется только уровень мобилизованности органов.
Иными словами, при режиме повышенной готовности спасателей и врачей могут заставить дежурить круглосуточно, а полиция может беспрерывно патрулировать улицы и т. д. Причем в описании действий органов при режиме повышенной готовности определено, что принимаемые меры не должны ограничивать «права и свободу человека и гражданина».
Другим важным моментом является вопрос введения в России карантина. Как уже упоминалось выше, в Законе «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» поясняется, что карантин – это ограничительные мероприятия, которые вводятся в случае угрозы возникновения и распространения инфекционных заболеваний.
Тем не менее с этим, казалось бы, простым вопросом регулярно возникают сложности. Прежде всего потому, что слово «карантин» практически не используется сегодня в официальной риторике, вместо него чаще говорят о самоизоляции. Правда, в разговорной речи карантином называют изоляционный режим, применяемый к уже инфицированным или к тем, в отношении кого есть подозрение на заражение.
Самоизоляция тем не менее во всем мире признана одним из наиболее эффективных способов снижения уровня заболеваемости коронавирусом. А в российской столице, где фиксируется больше всего инфицированных, объявленный мэром режим повышенной готовности на территории города позволяет столичным властям вводить ограничения и применять меры реагирования, необходимые для предотвращения распространения инфекции.
В ТЕМУ
Сопредседатель центрального штаба Общероссийского народного фронта доктор Леонид Рошаль рассказал в ходе одного из заседаний центрального штаба, что еще в прошлом году, 10 месяцев назад, было проведено закрытое обсуждение с участием представителей МЧС, Минобороны и Минздрава России по теме оказания медпомощи в субъектах РФ при массовом поступлении пострадавших. В ходе обсуждения было установлено, что Россия к такому развитию событий не готова. Разработанные тогда предложения, к сожалению, не успели исправить ситуацию.
«Честно говоря, локти себе кусаем, почему не орали на всю страну и почему провели совещание в закрытом режиме... Каждый регион страны должен быть самодостаточным. Расчет коек должен быть на случай ЧС. Мы выступали против проводимой в течение более 15–20 лет оптимизации здравоохранения, которая не учитывала эти факторы и была рассчитана на спокойную жизнь, без катаклизмов», – отметил Рошаль на заседании.
